СТАТЬИ

Вчера после двухнедельного перерыва на телеэкранах страны снова появился сериал "Школа". А вот одними из любимейших фильмов тех, кто родился и ходил в школу в 80-90-е годы прошлого века, были и остаются "Приключения Петрова и Васечкина" и "Каникулы Петрова и Васечкина".

Веселые истории про друзей, их одноклассников и учителей, не лишенные морали, озорства и "подвигов", - вот из чего складывалась атмосфера "киношколы" тех лет. Сегодня экранная школа выглядит по-другому. Почему в нее не хочется бежать вприпрыжку? И почему сегодня практически нет хороших детских фильмов о школе? Об этом корреспондент "РГ" беседует с режиссером и сценаристом "Петрова и Васечкина", заслуженным деятелем искусств России Владимиром Алениковым.

Российская газета: Владимир Михайлович, вы сняли один из лучших фильмов о школе. Что бы его герои сказали, увидев сегодняшнюю "Школу"?

Владимир Алеников: Даже не знаю. Они бы просто не поняли. Часто фильмы о школе бывали приглаженными, фальшивыми. Но на мой взгляд в той манере, которая предложена в этом сериале, тоже есть некая фальшь. Он претендует на некую документальность, всё снято якобы как документ, но ведь это не так. В таком случае честнее было бы поставить скрытые камеры и действительно сделать документальное кино. А художественное кино, по моему убеждению, отличается тем, что оно не копирует действительность, а создаёт на её основе свою. Между фотографом-репортёром, снимающим пейзаж, и художником, его рисующим, огромная разница. И если художник старается сделать свою картину как можно натуральней, выписать каждую иголочку на нарисованной им ёлке, то мне такой художник неинтересен, я ведь и без него вижу жизнь, мне важно, чтобы он показал мне её по-своему, чтобы мне открылось то, что я сам не увидел.

РГ: Каким должно быть детское кино о школе, чтобы не отбивать к ней интерес?

Алеников: У нас были замечательные фильмы о школе. Я помню, какое впечатление произвел когда-то фильм Ростоцкого "Доживем до понедельника". Он сыграл огромную роль в отношении к школе, к учителям. Образ педагога, созданный Вячеславом Тихоновым, внедрился в сознание на долгие годы. Очень важна была картина "Чучело" Ролана Быкова. Вообще школа дает массу самых различных материалов для кино. Надо уметь выбирать. Мне всегда хочется видеть лучшее. По крайней мере даже в тех моих фильмах, которые заканчиваются печально, таких, как "Пистолет (с 6 до 7.30 вечера)" или "Феофания, рисующая смерть", я все равно старался, чтобы зритель вышел из зала с надеждой. То же самое, когда мы говорим о школе. Другое дело, что у школы целая куча проблем, о них тоже надо говорить. Но я против того, чтобы все мазать черной краской, чтобы все это было только в негативе.

РГ: С каких школ, на ваш взгляд, сегодня нужно брать пример?

Алеников: Я долгие годы дружу с замечательным педагогом Евгением Ямбургом, часто бываю в его центре образования. Там замечательная атмосфера, а именно это одно из главных условий для хорошей школы. У меня вызывает восхищение все, что делают Ямбург и его учителя. Есть маленькая школа в Ясеневе, которой руководит мой бывший ученик Сергей Бабчук. Там всего три класса, по одному из каждой ступени старшей школы. Они как одна семья, вместе не только в будни, но и в выходные. Там безумно интересно, есть киноклуб, где я иногда бываю. Там потрясающие учителя.

РГ: Почему подобных школ так мало?

Алеников: Беда в том, что во многом учителя все еще ориентируются на советскую практику: жесточайшая дисциплина и абсолютное разделение учеников и учителей на два разных класса. Мне довелось поработать энное количество лет в Америке: я преподавал в Лос-Анджелесском университете. На первых занятиях, признаюсь, было неуютно: редко кто обращался ко мне "мистер Алеников", "профессор". Мне говорили: "Владимир, давай сделаем вот это". Я немножко ежился сначала, а потом понял, что это не играет никакой роли. Важно, как они относятся к тебе и к учебе.

РГ: За океаном вообще другая система обучения и у детей гораздо больше самостоятельности.

Алеников: Да, ребята сами выбирают себе и предметы, которые они хотят изучать, и педагогов. Им никто ничего не навязывает. Есть, конечно, обязательные советники на каждом факультете: растерян, сомневаешься - приди и обсуди с ним свои сомнения, задай вопросы. Что интересно: каждый семестр в обязательном порядке американские студенты заполняют большую анкету, где оценивают педагогов. Анонимно, разумеется. Оценивается все: и личность педагога, и его умение преподнести предмет, владение техническими средствами, коммуникабельность, уважение к личности студента, внешний вид. Все суммируется, попадает в деканат и превращается в рейтинг педагога. В зависимости от него контракт либо продлевается, либо нет. Что касается свободы выбора, то воспитывается она, пожалуй, с детского сада. Там малыши сидят на полу, кругом. Меня сначала это шокировало. А потом я понял: таким образом они привыкают чувствовать себя комфортно. В школах, как правило, столы стоят полукругом. У нас же до сих пор все сидят "в затылок", не видя перед собой лиц.

РГ: Мы нередко с ужасом слышим в новостях, как в очередной американской или другой западной школе подростки устраивают стрельбу. Может быть, это свобода оборачивается такой страшной стороной? Есть у нас опасность упасть в ту же яму?

Алеников: Я снял об этом фильм "Война Принцессы", который пока еще не вышел на экраны. История любви мальчика и девочки из разных "кланов" - местных жителей небольшого подмосковного городка и приезжих беженцев. Своеобразная интерпретация вечного сюжета о Ромео и Джульетте. Скажу так: опасность упасть, увы, есть всегда. У нас жуткая проблема с наркоманией. У нас большая проблема с межнациональной рознью. Об этом, в частности, мой фильм. Противостоять этому ребенок, предоставленный сам себе, не может. Ему нужна помощь прежде всего семьи. У меня в фильме камера все время стоит очень низко, находится на уровне детей, взрослые в кадр почти не попадают. Ведь отчего ребенок бросается во все тяжкие? Оттого, что у него, как правило, нет контакта с родителями. "Как у тебя в школе?" - "Все нормально!". На этом для многих разговор с родителями закончен. А как только ребенок оказывается в полном одиночестве, ему становится неуютно. Если он не идет за родителями, то непременно пойдет за кем-то сторонним.

РГ: Школа, если ее рассматривать как киножанр, это комедия, трагедия, мелодрама?

Алеников: На мой взгляд, это все вместе. Всегда бывают и трагедии, и комедийные ситуации, и мелодраматические. Это целая многогранная жизнь.

РГ: Вы преподавали в московской физико-математической школе № 2. Вели два факультатива - "Поэзия и перевод" и "Кружок театральной студии".

Алеников: Это было в начале 70-х годов. И это была особая школа. Замечательному директору Овчинникову удалось создать островок свободы, где дети получали замечательное образование. Нам, учителям, он давал своего рода карт-бланш, полную свободу. Мы могли позволить себе посвятить урок Солженицыну, Бродскому сверх обязательной программы. Бывало так, что я приходил на занятия и говорил: вот это программа, ее вы прочитаете дома, а сегодня мы будем заниматься вот этим. Кроме того, при школе было огромное количество интереснейших факультативов, просто целый университет. До сих пор иногда езжу на встречи с выпускниками: все тогдашние наши ученики состоялись.

РГ: Есть такое выражение: стал поэтом, потому что для математики не хватило фантазии. Согласны?

Алеников: Наверное, да. Я беседовал со многими учеными: они относятся к математике, как мы относимся к кино - как к искусству.

РГ: Если бы в каждой школе был киноклуб, какие бы фильмы вы посоветовали показывать подросткам?

Алеников: Классику. Как отечественную, так и зарубежную. Они этого не видели, не знают и не хотят видеть. К сожалению. Но есть "Баллада о солдате", есть "Андрей Рублев", "Летят журавли", "Броненосец Потемкин" и "Иван Грозный" Эйзенштейна... Обязательно нужно смотреть Чаплина, картины Феллини "Дорога", "Ночи Кабирии", "Восемь с половиной"… Без этого нормальный образованный человек не может жить в сегодняшнем мире.

РГ: Почему в "Каникулах Петрова и Васечкина" вы в качестве развития сюжета выбрали историю Дон Кихота?

Алеников: Это один из самых великих романов мировой литературы, и один из самых великих образов, на мой взгляд, необычайно значительный. Я считаю, что есть вообще два основных типа мужского поведения - это Дон Кихот и Дон Жуан. Каждый из них по-своему безумно интересен. Если бы я продолжал снимать истории про Петрова и Васечкина, я, может, сделал бы парафраз "Дон Жуана". А Дон Кихот, которого пытается изобразить Петя Васечкин - решил во что бы то ни стало бороться со злом из самых благородных побуждений. Мне кажется, естественно откликнуться на этот посыл. Дон Кихот-Васечкин - это дань уважения к великой книге, и в то же время перевертыш. Все, кто смотрел фильм, помнят: провозглашает себя Дон Кихотом Васечкин, а на поверку героем оказывается Петров.

РГ: Кто в школе режиссер? И каким он должен быть?

Алеников: Конечно, директор. Прежде всего он должен быть абсолютно преданным своему делу человеком. Не случайным, а сознательно выбравшим эту деятельность, посвятившим свою жизнь именно школе и не готовым променять ее ни на что другое. Вот это и есть настоящий директор. А дальше уже зависит от его идей, творческих возможностей, умения собрать коллектив учителей... Ведь из школы можно делать праздник. Я, когда работал учителем, к этому стремился. Например, начинаем изучать Маяковского. Все в обязательном порядке приходили нарядно одетые, я подбирал специальну. музыку... И так каждый раз, каждую новую тему. Честное слово, дети бежали в школу. Тот, кто пропускал занятия, понимал, что пропустил что-то яркое, увлекательное.

РГ: Это была особенность того времени?

Алеников: Нет, это была особенность директора Овчинникова. Тогда, конечно, все было гораздо жестче: и советская система чиновничьего соподчинения и цензура. Но в этих сложных условиях работали замечательные учителя и директора, которым удавалось создавать в школе целый детский мир. Школа - это становление человека, поэтому очень важно, через что он проходит именно в эти годы. Это остается навсегда. Я, может быть, не настолько близок к современной школе, но мне кажется, возможностей сегодня гораздо больше. Дети ведь не меняются. Меняется просто атрибутика вокруг. Поэтому очень многое зависит от учителей. Я стопроцентно убежден, что с ребенком, попавшим к правильному учителю, все будет в порядке. Есть две профессии, самые главные в человеческой жизни: учитель и врач. Если бы это зависело от меня, я бы, во-первых, резко повысил им зарплаты и, во-вторых, я бы усилил конкурс для поступающих в профильные вузы. Проводил бы специальное собеседование. Жестче отсеивал бы случайных абитуриентов.

Мария Агранович

© "Российская газета" 02 марта 2010